Скай О`Малли - Бертрис Смолл

Это он и хотел услышать. А может быть, не только это. Но пока следовало удовлетвориться и этим. Оба замолчали, прислушиваясь к плеску воды, рассекаемой баржей, стремящейся к Линмут-Хаусу. Приступы боли стали учащаться. Граф стремился довезти ее домой как можно быстрее. Теперь он знал — это ее четвертый ребенок. Внезапно Скай застонала, потом вскрикнула.

— Что с тобой, любимая? — Джеффри чувствовал себя таким беспомощным.

— Роды начинаются. Я не могу больше ждать. Ты мне должен помочь.

— Боже, Скай! Прямо здесь, в ладье? Она попыталась рассмеяться:

— Уговори сына подождать.

— Что мне делать? — Граф весь вспотел, но это был его ребенок, и ему необходимо было собраться.

— Прежде всего, задерни занавески и принеси фонарь, — посоветовала жена и, когда он выполнил эти два несложных поручения, попросила:

— Помоги поднять платье. — Она сбросила нижнее белье, и взору Джеффри открылся покрытый голубыми прожилками живот, который вскоре должен был опустеть. Внезапно из Скай хлынули потоки жидкости, увлажнив подушки на сиденье. Она выгнулась, когда очередная схватка стала выталкивать ребенка из ее утробы.

— Джеффри, — простонала она сквозь сжатые зубы, — я чувствую головку. Посмотри!

Он заставил себя опустить глаза вниз и застыл, пораженный, видя, как появляется ребенок.

— Боже! Что мне делать?

— Когда ребенок выйдет, осторожно переверни его. Аккуратнее, потому что он будет скользким от крови. Ах! Пресвятая Дева Мария! — боль вновь нахлынула на Скай.

Граф быстро закатал рукава рубашки — расшитый камзол остался в Гринвиче. Скай снова застонала, дернулась, и на свет появились плечики ребенка. Наклонившись, Джеффри смахнул платком капли пота со лба Скай. Потом осторожно перевернул ребенка и тем же самым платком отер его лицо от крови. Глаза новорожденного открылись и удивительно знакомым взглядом посмотрели на отца. Потом весь он оказался в крепких руках графа и громко завопил. Беглый взгляд — и граф уже знал то, что хотел узнать.

— Сын! — восторженно воскликнул он. — Скай, ты подарила мне сына!

— Конечно, — слабо произнесла она. — А разве я тебе не обещала?

— Пуповина! Мне нечем перерезать пуповину!

— С этим можно не спешить, — и, сказав это, Скай потеряла сознание.

Гребцы, услыхав крик новорожденного и восклицание графа, заулыбались и еще сильнее навалились на весла. Вскоре они уже были на пристани в Линмуте и, к удивлению, нашли там Дейзи, госпожу Сесили и повивальную бабку.

— Лорд Бурк прискакал несколько минут назад вместе с Дейзи и сообщил, что вы плывете, — кричала госпожа Сесили . — Скай в порядке? Роды начались?

— Ребенок родился! — вне себя от радости ответил граф.

— Сын!

Ступив на ладью, акушерка завершила дела, обрезав пуповину и обтерев новорожденного от крови. Завернув мальчика в пеленку, она передала его Дейзи. Скай пришла в себя и простонала, почувствовав боль, хотя и не такую сильную, как раньше.

— У вас не вышел послед, миледи. Дайте-ка я вам помогу, — акушерка сильно надавила на живот Скай, и послед быстро выскользнул на расстеленное опытной женщиной полотенце. Обтерев Скай, так, что не стало заметно следов ее закончившихся трудов, она махнула рукой носильщикам. Граф осторожно поднял жену, вынес с баржи и положил на носилки.

Скай протянула руки:

— Дайте мне сына.

Джеффри взял ребенка у Дейзи и подал матери. Успокоившийся мальчик в ответ внимательно разглядывал Скай. Круглая головка была покрыта мягкими белокурыми волосами, глаза голубели, как у матери, а черты лица оказались отцовскими.

Скай счастливо улыбнулась:

— Я в самом деле подарила тебе сына, Джеффри. Он — вылитый ты. Готова спорить, что глаза у него через год позеленеют.

Мать с сыном осторожно перенесли в дом и уложили в кровать. Акушерка подала Скай бокал вина, в которое подмешала травы.

— От этого вы уснете, мадам. К тому же настой восстановит кровь, которую вы потеряли при родах. — Скай послушно выпила все до дна, и Джеффри нежно взял за руку жену. В ее глазах стояла усталость, но крепкое пожатие дало ей знать, как он ее любит. От теплоты его прикосновения она довольно вздохнула.

— Усни, любовь моя, — произнес муж и, когда она наконец закрыла глаза, оставил под неусыпным наблюдением Дейзи. Сына положили в колыбельку рядом с кроватью матери.

Граф Линмутский удалился к себе в соседнюю комнату. Не говоря ни слова, он сбросил с себя запятнанную кровью одежду и забрался в приготовленную слугой ванну. Вымывшись и как следует растеревшись полотенцем, он. принял у слуги длинный теплый халат и, выслушав слова поздравления, отпустил.

Оставшись один, граф налил себе бокал белого золотистого вина и устроился с ним у пылающего камина. Ребенок благополучно родился. Теперь у него есть крепкий здоровый наследник. Но сохранил ли он любящую жену?

Она отказалась разговаривать с ним о Найле Бурке, и у Джеффри зародилось подозрение, что она снова испытывает к нему чувство любви. Скай пообещала, что расскажет все о нем, когда закончатся роды, сказала, что будет принадлежать Саутвуду, потому что сама так хочет. Будь проклят ее независимый ирландский дух! Джеффри грустно усмехнулся. Но этот дух и отличал ее от других женщин, делал ее Скай.

Осушив бокал, граф лег в холодную пустую кровать, но всю ночь метался, то засыпая, то просыпаясь снова. Со дня их свадьбы это была первая ночь, когда он спал один. Даже в последние недели ее беременности он ночевал в ее спальне, засыпая, согретый ее теплом. Должно быть, я старею, с усмешкой подумал он.

— Ну нет! — воскликнул он, одним прыжком покидая постель. — Ни минуты дольше не буду здесь спать! — и, прошлепав босыми ногами по холодному полу, подошел к ее комнате и распахнул дверь.

Бедная Дейзи, никогда раньше не видевшая господина в ночной рубашке, пришла в ужас.

Скай сидела на кровати, обложенная подушками, и, прижав ребенка к груди, прикусив губу, сдерживала радость.

— Ты пришел посмотреть нашего малютку Робина, милорд? — спросила она Ребенок недовольно зашевелился.

— Я замерз, — капризно объявил граф. Глаза Скай блеснули.

— Я никогда не видела смысла в том, что мужчины спят отдельно только потому, что их жены только что родили, — и свободной рукой приглашающе откинула одеяло. — Забирайся, Джеффри, я тоже замерзла без тебя.

Возмущенная Дейзи плотно сжала губы, но радостные граф и графиня, как два шаловливых ребенка, крепко прижались друг к другу. Потом Джеффри перевел взгляд на новорожденною, который копошился у груди Скай, хватая ее крошечными пальчиками.

— Смотри, как старается, — заметил граф.

— И получит только водянистую жидкость, — ответила она. — Молоко у меня будет только дня через два.